НОВОСТИ

09.09.16. Новый сайт ПГП на PGPALATA.RU >>

08.09.16. Павел Селуков: «Пермские котики станут жителями Европы» Подробнее >>

08.09.16. Пермяки продолжают оспаривать строительство высотки у Черняевского леса Подробнее >>

08.09.16. В Чусовом появятся 54 контейнера для сбора пластика Подробнее >>

08.09.16. Жителям Перми расскажут об управленческих технологиях и их применении в некоммерческом секторе Подробнее >>

08.09.16. Пермские общественные организации могут обновить состав Комиссии по землепользованию и застройке города Подробнее >>

07.09.16. Историческое общество намерено помочь пермяку, осуждённому за реабилитацию нацизма Подробнее >>

07.09.16. До открытия в Перми «Душевной больницы» для детей осталось чуть больше полугода Подробнее >>

06.09.16. В Перми на Парковом проспекте открылся новый общественный центр Подробнее >>

06.09.16. Павел Селуков: «Мой гепатит» Подробнее >>

Архив новостей

ПИШИТЕ НАМ

palata@pgpalata.org

Жизнь как способ избавления от иллюзий

Дино Буццати "Татарская пустыня"

Название романа "Татарская пустыня" настраивает на эпический лад. Перед глазами простирается бесконечное пространство песка, над которым как дымка миража проплывают поколения людей и растворяются цивилизации... Только одно настораживает: итальянское имя писателя. Если эпические и даже эсхатологические произведения еще связывают в сознании читателя с итальянской литературой, то образ пустыни прочно связан с восточными мотивами и выходит за рамки традиционного представления о присущих итальянцам темам. Еще больше вводят в заблуждение первые страницы романа, на которых кафкианские мотивы вплетаются в ткань явно эпического повествования, заставляя нас подозревать автора либо во вторичности, либо в очень жестокой иронии. Но и это еще не всё. Магический реализм Маркеса и экзистенциальные зарисовки Гессе так и не дают нам до конца определиться со стилем романа и с художественными задумками мастера.

А перед нами произведение настоящего Мастера. Слова плотно примыкают друг к другу и струятся неумолимо как песок. Роман погружает все глубже и глубже в загадочную атмосферу, в которой Мастер ведет свою игру. То под ногами разверзается пропасть, то вы беспомощно топчетесь на мелководье, то разворачивается величественный и чарующий пейзаж, то упираешься носом в серую стену. Автор умело играет со стилями и делает это намеренно. Но только в конце понимаешь, что делал это он не ради забавы. Его цель - лишить иллюзий человека, дав вдоволь натешиться этими иллюзиями. Перелистывая последнюю страницу, где-то в глубине души вместе с главным героем сохраняешь надежду, что нет, все не так (это слишком жестко!). "Но даже возле входа гробового, нам жизнь, глядишь, вновь кинет клич призывный, и путь опять начнется непрерывный…". Или "старость - это честный договор с одиночеством". Это уже слишком похоже на Гессе или Маркеса. Но ощущения их присутствия на страницах не возникает. Перед нами все также остается Буццати, рисующий величественный горный пейзаж, за которым скрывается таинственная пустыня.

...А начинается все прозаично. Молодой лейтенант получает назначение в таинственную крепость, о которой даже толком никто не знает. Он покидает родной дом, в котором было столько света и тепла, в котором живет столько надежд. Но его согревает новые мечты о славной службе и блестящем будущем. Однако, крепость, в которую он получил назначение, оказывается лишь старым забытым со времен еще нашествия татар (которые до нее так и не добрались) гарнизоном скучающих офицеров и солдат, лишенных даже обычного человеческого общения и тепла. Так начинается его служба…

Так начинается роман, пересказывать который также не имеет смысла, как пытаться пересказать любое произведение Сартра. Но прошу прощения, все отсылки к каким-либо другим классикам XX века являются всего лишь попыткой приблизиться к самому роману. Это все та же знаменитая "игра в классики". Недаром Борхес включил этот роман в число книг своей библиотеки, составленной как наследие литературы XX века. Тем не менее, роман продолжает оставаться уникальным явлением не только в итальянской, но и в мировой литературе.

Путешествуя по страницам романа, можно безболезненно (для понимания, но не для души) возвращаться в его любую точку, забегать вперед и снова возвращаться назад. Писателю удалось удивительно тонко передать душевные состояния человека на протяжение всей его жизни, которые по нашему желанию могут либо сжиматься до капли в потоке воды, либо превращаться в бесконечную пустыню за горами испытаний и невзгод. Но только одна точка так и остается непреодолимым препятствием, скрывая за собой ответ на загадку: "Что в том вечном сне приснится?". Точка в конца романа не является точкой в повествовании автора, которым он продолжает вести читателя за собой.