НОВОСТИ

09.09.16. Новый сайт ПГП на PGPALATA.RU >>

08.09.16. Павел Селуков: «Пермские котики станут жителями Европы» Подробнее >>

08.09.16. Пермяки продолжают оспаривать строительство высотки у Черняевского леса Подробнее >>

08.09.16. В Чусовом появятся 54 контейнера для сбора пластика Подробнее >>

08.09.16. Жителям Перми расскажут об управленческих технологиях и их применении в некоммерческом секторе Подробнее >>

08.09.16. Пермские общественные организации могут обновить состав Комиссии по землепользованию и застройке города Подробнее >>

07.09.16. Историческое общество намерено помочь пермяку, осуждённому за реабилитацию нацизма Подробнее >>

07.09.16. До открытия в Перми «Душевной больницы» для детей осталось чуть больше полугода Подробнее >>

06.09.16. В Перми на Парковом проспекте открылся новый общественный центр Подробнее >>

06.09.16. Павел Селуков: «Мой гепатит» Подробнее >>

Архив новостей

ПИШИТЕ НАМ

palata@pgpalata.org

Игорь Аверкиев

Версия для печати

20 сентября 2011 года

Перми нужна элита

По тому, как «отцы города» реагировали на культуртрегерское вторжение – сдались практически без боя - стало окончательно ясно: Пермь – бесхозная территория. Вообще Пермский край – край без элиты, без хозяев, без класса людей, считающих эту землю «своей». И губернатор Олег Чиркунов – не хозяин «земли пермской». Понятно, он и по статусу - всего лишь назначенный Кремлём «смотрящий». Но он мог бы попытаться стать хозяином, однако даже пытаться не стал. Ему так же безразлична эта часть планеты, как и тем, кто его назначил. Ведь хозяин бережёт своё хозяйство, а Олег Чиркунов поступает с Пермским краем как младенец с новой игрушкой: ему её дали, а он не знает, зачем она ему, и так её покрутит и сяк, и на зуб попробует, и колёса отломает, с восторгом предвкушая получить новые, более совершенные и понятные, формы.

Именно хозяйское, собственническое чувство в отношении территории проживания, а не высокопарные категории из либерально-демократического или социалистического лексикона порождает людей, способных ответственно относиться и к территории, и к людям. Отсутствие в крае социальной группы с функцией «хозяина» - это опасная социальная патология. У любой территории, у любого «народо-хозяйственного комплекса» должен быть хозяин, «сообщество хозяев» – их обычно и называют элитой, тех, кто не по приказу всем управляет, а в соответствии с «хозяйскими рефлексами», в том числе добиваясь и доминирующих должностей и умножая личные капиталы. Нормальная демократия как раз и призвана выявлять таких «хозяев» и наделять их властными статусами через выборы и прочее.

Нормальная элита, ублажая свою доминантность, вкладывается в территорию и население, как в главное своё богатство. Те же, кто формально, по богатству и должностям считаются элитой у нас – это, скорее, разношёрстные сообщества временщиков и мародёров, не связывающих свою судьбу с территориями, на которых орудуют.

Одно успокаивает – «безэлитность» - это беда многих российских территорий и, в общем-то, всей страны. Причин этому много. Прежде всего - глубокие исторические корни централизованного бюрократического государства с его тотальной бюрократической вертикалью, непрестанно всасывающей в себя и отрывающей от территорий местных «уважаемых людей» и местные властные институции.

И сегодняшнему кремлёвскому режиму до крайности выгодно иметь страну без сильных региональных и местных элит. Отсюда - отмена выборов губернаторов и мэров, новая номенклатуризация региональных олигархий через «Единую Россию» и прочее. Отсутствие самодостаточных местных элит гарантирует Кремлю сохранение привычного административно-командного (то есть не политического) управления страной, но при этом «безэлитность-безхозность» территорий по рукам и ногам сковывает развитие России.

Но есть и здоровая, идущая из провинции тенденция: в силу различных обстоятельств в некоторых регионах реальные местные элиты всё-таки формируются. И происходит это, как правило, в регионах, известных своим стремительным развитием – мощные местные элиты и развитие тесно связаны. Так происходит, например, в соседнем Екатеринбурге. По публичным нравам он, конечно, диковат в сравнении с Пермью, но его потому и прёт, он потому и становится одним из новых центров геополитического притяжения в современной России, что в нём возникла-таки мощная когорта региональных и местных хозяев, которые научились капитализировать себя через капитализацию своих территорий.

При чём здесь вторжение «культурреволюционеров»? А при том, что самим фактом культурной оккупации оккупанты продемонстрировали отсутствие в Перми «хозяев». Это стало ясно по тому, как легко, купив губернатора откровенной проектной дешёвкой, пара-тройка пришлых людей переподчинили себе целую отрасль региональной политики и залезли в самые внутренности пермских дворцовых интриг. Пропустить такое символическое унижение – это ли не показатель деградации местного истеблишмента.

Вообще способность «делать власть» на символическом уровне (то есть не только деньгами и статусами) – это важнейшее качество любого «человека власти». Наши же «властители» - какие-то уж совсем архаичные. Культуртрегерское вторжение поместило пермский истэблишмент в ситуацию мощного символического вызова и выбора. А они и не заметили, и не справились. Кто они теперь в этом регионе? Ещё большие слабаки, распахнутые для любого внешнего вмешательства.

Многие пермские так называемые «политики» посчитали «культурные экзерсисы» гельмановской команды просто несерьёзными, недостойными своего внимания – типа «культурка, даже не социалка». То есть у нас ещё и, извините, туповатый истеблишмент. Ведь что такое «культурная политика» - это государственные меры по поощрению или, наоборот, по удушению, мягче сказать, маргинализации тех или иных феноменов в художественной и духовной жизни общества. Для чего их нужно «поощрять» или «удушать»? Так элиты по всему миру пытаются контролировать идентичность и «душу народа». По сути «культурная политика» - это государственная настройка национальной (региональной, местной) идентичности под нужды правящего класса, под его представление о «правильном образе» подведомственного населения. Делается это посредством «бюджетного культивирования» определённых художественных образов, творческих практик и духовных конструктов. Эффективность таких мер всегда вызывала сомнение, но сами меры не перестают быть актуальными для продвинутых элит – уж очень хочется иметь население, максимально удобное для использования.

Так или иначе, культурная политика – это одно из полей, на котором элиты бьются за контроль над душами людей. Пермские элиты отдали это поле без боя бог знает кому, между делом «сдав» оккупантам Алексея Иванова и прочих, кто понимал, что происходит на самом деле.

Или всё ещё хуже? Или пермский истеблишмент, не разобравшись, сделал осознанный выбор в пользу гельмановской культуртрегерской авантюры? Купился на блёстки фестивального глобализма, профанацию модернизации силами искусства, куртуазность завезённого продюсерами и галеристами образа жизни - по извечной провинциальной наивности решив, что всё «современное» и «лучшее» - это там, где много москвичей, иностранцев, незнакомых слов и непонятных картинок.

Так или иначе, завозимое в Пермь Маратом Гельманом и Олегом Чиркуновым планетарное вторсырьё под лейблом «современного искусства» и «модернизации» - плохой наполнитель страждущей души. Навязанная, тем более «липовая», модернизация ещё никого ни от чего не спасала. Перми нужно искать собственные основания и ресурсы для обновления. Внешние ресурсы, в том числе энергию и идеи культуртрегеров, нужно осваивать и потреблять, а не давать им потреблять себя. Проблема Перми - не в признании-непризнании модернизации, а в прочности и надёжности её местных оснований. Сегодня же основанием модернизации в Перми являются всего два человека: Марат Гельман и Олег Чиркунов. Маленькое основаньице, ненадёжное. И не они в этом виноваты, надо сказать.

Урок из всего этого простой – у нас незрелая, несамостоятельная, внушаемая элита - маленькие люди. Рассчитывать на их лидерство в серьёзных делах, в решении сложнейших проблем обновления города и региона пермякам не приходится. Это было ясно и раньше, но культуртрегерская оккупация обнажила до предела это жалкое состояние пермского истеблишмента. Эти люди безнадежны (я, прежде всего, о сегодняшней пермской политической и бюрократической элите). Есть, конечно, исключения, и весьма замечательные, но они погоды не делают. Городу и краю нужна новая элита, новое поколение «уважаемых людей», умеющих добывать деньги и славу, вкладываясь душой и капиталом в людей и территорию. Поколение это уже вызрело, но ему ещё нужно помочь опериться, войти в публичное пространство, занять выгодные для лидерства государственные и общественные позиции, бизнесовые они сами отвоюют. Вот такая странная гражданская задача. Для этого, в том числе, и нужно возвращение прямых выборов мэра и губернатора.

Выборы первых лиц – это не прихоть «демократов». Выборы – это один из немногих универсальных инструментов настройки здоровых общественных отношений через легитимацию, публичность и демилитаризацию безжалостной конкуренции элит за доминирование в обществе. Поэтому по мировоззренческим, идейным соображениям для меня важно всеми возможными средствами добиваться восстановления в России и Перми выборов мэров и губернаторов. И потому, что выборные начальники по отношению к населению несколько ответственнее безвыборных, и потому, что выборы в бесхозной России и Перми - один из немногих реальных инструментов, способствующих становлению и нормальному структурированию наших недоделанных региональных и местных элит. A без нормальных хозяев, как я уже говорил, любое хозяйство загнётся.

Сегодняшние же «отцы» города и края – человеческий кисель какой-то, форменное безобразие, стелящееся под всё, что твёрже пластилина. Посмотришь на пермских высших чиновников, ЗС-ное и думское большинство, местечковых наших олигархов – отъявленные временщики какие-то: ничего пермского не берегут, ни за что искренне не радеют, ничего нового толком не создают, под всем подписываются, что велят, безропотно ковыляют на коротком поводке за пришлыми губернаторскими фаворитами.

В Перми просто не от кого требовать «свободы и справедливости». Пермская публичная власть - вата, полное отсутствие потенций и позиций. Ни «да», ни «нет» от них не дождёшься - оттого ничего серьёзного в Перми и не происходило до культуртрегерского вторжения, даже конфликтов. Не было конфликтов - ничего и не развивалось¹. Остатки зачатков властной энергии уходили в инфантильные PR-фантазии. Но такая местная элита просто идеальна для Кремля и его наместника, она же - бедствие для города. Хоть в Екатеринбург переезжай. Властную конкретность и упругость в Пермь принесли культуртрегерские оккупанты. Теперь для наших начальников предел свершений – фестивали-карнавалы и статья в «Нью-Йорк таймс».

Ещё раз: Перми нужна новая элита - внятные, молодые, амбициозные люди с серьёзными «хотелками», умеющие видеть в собственности и власти не только богатство и понты, но и возможности для саморазвития и саморасширения.

¹ Преувеличил. Конфликты, конечно, были, но очень мало для здоровой публичной жизни. Помните, как политически развил Пермь конфликт между чиркуновской командой и Владимиром Плотниковым из-за поста, тогда ещё реального, мэра. Сегодня так же политически развивает Пермь конфликт между Гельманом-Чиркуновым и непонятно кем.