НОВОСТИ

09.09.16. Новый сайт ПГП на PGPALATA.RU >>

08.09.16. Павел Селуков: «Пермские котики станут жителями Европы» Подробнее >>

08.09.16. Пермяки продолжают оспаривать строительство высотки у Черняевского леса Подробнее >>

08.09.16. В Чусовом появятся 54 контейнера для сбора пластика Подробнее >>

08.09.16. Жителям Перми расскажут об управленческих технологиях и их применении в некоммерческом секторе Подробнее >>

08.09.16. Пермские общественные организации могут обновить состав Комиссии по землепользованию и застройке города Подробнее >>

07.09.16. Историческое общество намерено помочь пермяку, осуждённому за реабилитацию нацизма Подробнее >>

07.09.16. До открытия в Перми «Душевной больницы» для детей осталось чуть больше полугода Подробнее >>

06.09.16. В Перми на Парковом проспекте открылся новый общественный центр Подробнее >>

06.09.16. Павел Селуков: «Мой гепатит» Подробнее >>

Архив новостей

ПИШИТЕ НАМ

palata@pgpalata.org

Другой взгляд

ПИКЕТ. ВЗГЛЯД ОЧЕВИДЦА

10 августа 2016 года в Перми стояла глухая жара. Она царила в воздухе плотной завесой, вызывая оцепенение. Всякое движение, будь то движение души, ума или тела, давалось с усилием. И мысль, - а стоит ли его делать, - преследовала неотступно. Однако именно в этот день я отправился на пикет в центре города. Разбросав прокалённое тело на сиденье автобуса, и подставляя испечённые щеки редкой радости, доносящейся из люка, я размышлял о цели поездки. Вскоре мне удалось разложить свои знания по полочкам – жителей Запруда, Адищево и садовников из товарищества «Ерепеты» лишают крова. Их дома «внезапно» оказались в опасной близости от нефтепровода. В двух случаях его перенесли, тем самым приблизив к населенным пунктам, а в третьем - увеличили диаметр. В результате манипуляций дома оказались слишком близко к «чёрному золоту», что попирает закон и безопасность жителей. Преступность ситуации заключается в том, что никакой компенсации за уничтоженное жильё не предполагается. Здесь корпорации и государство проявляют единодушную рачительность. Более того, дома велят сносить за собственный счёт. Получается, что решение нефтяных мужей превращает людей, отстроившихся четверть века назад на вполне законных основаниях, в бездомных и потерпевших. Судебные баталии, на которые решились жители, окончились их поражением. Правда, исполнительные листы на снос строений пока отозваны. Но жить в подвешенном состоянии, ожидая лязга экскаваторов, людям в тягость. Поэтому они и решили выйти на пикет, придумав ему хоть и длинное, но очень точное название – « В защиту права собственности пермяков на жильё, против произвола корпораций и беспомощности властей ».

К памятнику «Героям войны и тыла» я добрался за пять минут до начала пикета. Хилый заборчик огораживал его пространство. Повсюду сновали репортёры: девушки с диктофонами и мужчины с фотоаппаратами. Полицейские кучковались у входа. Металлоискатели нестерпимо блестели на солнце. С ходу попасть за ограду не получилось – перочинный ножик, обнаруженный в моём рюкзаке бдительной стражей, стал тому причиной. На резонное недоумение, дескать, он же маленький, страж вслух заопасался кровавой расправы, которую я мог бы учинить на вверенной ему территории. Завязалась полемика. Мои доводы – что мне помешает воспользоваться ножом в другом месте, и почему я могу ходить с ним по улице, но не могу пройти на пикет, - вразумительных ответов не встретили. После тягостного молчания полицейский посоветовал мне вообще с ножиком не ходить. В итоге я оставил рюкзак снаружи и проследовал к месту действия. Пикет начался.

Жители «гонимых» домов расположились полукругом. В их руках белели плакаты, а над головами нависала Родина-Мать, Рабочий и Воин. Первый оратор читал с листа. Казенный язык судебных документов, прокурорских ответов и прочих инстанций навевал дремоту. Репортёры клацали затворами. Ощущение фотосессии усиливалось с каждой минутой. Второй оратор говорил уже о своём. В круговерти эмоций я наткнулся на любопытную подробность – отбирая дома, людям оставляли землю. Выходило, что ковыряться на грядках в опасной близости от нефтепровода можно, а жить нельзя. Абсурд набирал обороты. Третий оратор был краток, он лишь задал вопрос, - почему я должен сносить свой дом из-за того, что нефтяники поменяли трубу, - ответ на который так сразу и не отыщешь. Потом я увлекся разговорами в репортерской среде. Кто-то говорил о том, что тревогу следовало бить раньше, кто-то размышлял над полезностью эскалации конфликта, кто-то выуживал Станислава Шестакова, юриста Фонда содействия ТСЖ, дабы заполучить его экспертное мнение. Другие просто фотографировали или с безучастным видом держали диктофоны, напоминая манекены. Спустя час пикет подошел к концу. 70 человек разбрелись по ограждённому участку. Организаторы протеста стали собирать подписи под резолюцией собрания. В роли адресатов выступали премьер-министр Дмитрий Медведев, президент Владимир Путин и губернатор Виктор Басаргин. Люди подписывались охотно. И я тоже, несмотря на сомнения в человеколюбии этой троицы, поставил свой автограф. Необходимость просить защиты от беспредела у людей, его породивших, вызывала чувство загнанности в тупик. Усевшись на парапет, я приуныл. Беспощадные вопросы – чтобы сделал я на месте этих людей и как бы я поступил, окажись под угрозой сноса мой дом, - обжигали то стыдом, то беспомощностью, то гневом. Желание не думать искушало своей простотой. С прыгающими мыслями я поехал домой. А между тем, слепая вера в общество, которое все-таки переборет корпорации и государство, и заставит их перенести нефтепровод прочь от человеческого жилья, медленно пробивалась сквозь тяжесть этого дня.

Павел Селуков