НОВОСТИ

09.09.16. Новый сайт ПГП на PGPALATA.RU >>

08.09.16. Павел Селуков: «Пермские котики станут жителями Европы» Подробнее >>

08.09.16. Пермяки продолжают оспаривать строительство высотки у Черняевского леса Подробнее >>

08.09.16. В Чусовом появятся 54 контейнера для сбора пластика Подробнее >>

08.09.16. Жителям Перми расскажут об управленческих технологиях и их применении в некоммерческом секторе Подробнее >>

08.09.16. Пермские общественные организации могут обновить состав Комиссии по землепользованию и застройке города Подробнее >>

07.09.16. Историческое общество намерено помочь пермяку, осуждённому за реабилитацию нацизма Подробнее >>

07.09.16. До открытия в Перми «Душевной больницы» для детей осталось чуть больше полугода Подробнее >>

06.09.16. В Перми на Парковом проспекте открылся новый общественный центр Подробнее >>

06.09.16. Павел Селуков: «Мой гепатит» Подробнее >>

Архив новостей

ПИШИТЕ НАМ

palata@pgpalata.org

Соблюдение прав человека в отношении наиболее уязвимых групп населения

Глава 19. Положение заключенных

Роль органов и учреждений, исполняющих назначенное судом наказание, является определяющей, но неоднозначной для судеб конкретных заключенных. Реализуя в значительной степени обоснованные меры государственного принуждения и наказания, российские пенитенциарные учреждения идут значительно дальше нормативных установлений. Сами условия исполнения наказания, а, значит, и объем ограничений и лишений, которым подвергается заключенный, зависят не только от тяжести его преступления и приговора суда, но и от личных и профессиональных качеств сотрудников исправительных учреждений (ИУ), и от внешних факторов, оказывающих сегодня преимущественно негативное влияние как на заключенных, так и на сотрудников учреждений.

Условия содержания заключенных в изоляторах временного содержания (ИВС)

Изолятор временного содержания (ИВС) предназначен для содержания задержанных по подозрению в совершении преступления, до предъявления им обвинения, после чего последние переводятся в следственный изолятор. Срок содержания в ИВС - 3 суток, в особых случаях - до 10.

Условия содержания заключенных в изоляторах временного содержания остаются исключительно тяжелыми. В большинстве ИВС Пермской области норма площади не выдерживается. В 2000 году бюджетные средства направлялись на строительство двух новых изоляторов (в селе Уинское и в селе Куеда), что, конечно, не может снять проблему хронической переполненности действующих изоляторов.

К чему может вести забвение элементарных норм человеческого общежития, можно судить по сообщениям о положении заключенных в Краснокамском ИВС.

Будем надеяться, что подготовленное Краснокамским отделением ПРПЦ обращение в Законодательное собрание и губернатору Пермской области о критическом состоянии ИВС и необходимости финансирования его реконструкции, напомнит о совсем еще недавней истории и поможет сдвинуть проблему с мертвой точки.

Давно известно, что при неимении достаточных улик, законодательство оставляет немало лазеек для "оперативного" обеспечения явки с повинной. ИВС в этом процессе используются широко, мы бы даже сказали "технологически". Гражданин, потенциальный подозреваемый в серьезном преступлении, задерживается за мелкое хулиганство, которое оформляется задним числом (в случае чего, достаточно показаний сотрудника милиции о том, что гражданин нецензурно выражался в адрес блюстителя порядка, чтобы подвергнуть сквернословящего административному аресту). Следственные же действия проводятся с ним по совершенно другому поводу. На допрос можно выводить без записи в журнале регистраций (во всяком случае, такая сложилась ненаказуемая практика). Некоторые методы "оперативной разработки" граждан, на которых пало подозрение, но нет прямых улик и свидетелей, возможны только при таком зависимом и уязвимом положении человека, которое создается в ИВС.

Условия содержания заключенных в следственных изоляторах (СИЗО)

Следственный изолятор (СИЗО) предназначен для содержания подследственных и подсудимых, в отношении которых избрана мера пресечения "содержание под стражей". Срок содержания в СИЗО подследственных не может превышать 1,5 года, срок содержания подсудимых нормативно не ограничен.

Личные наблюдения сотрудников ПРПЦ касаются только условий содержания подростков в СИЗО. Источниками другой информации являются письма следственно арестованных, беседы с освободившимися людьми и их родственниками, беседы с начальником отдела СИЗО ГУИН, начальниками и сотрудниками всех четырех следственных изоляторов Пермской области.

В Пермской области расположены 4 следственных изолятора (СИЗО) - ИЗ-57/1 - г. Пермь, ИЗ-57/2 - г. Соликамск, ИЗ-57/3 - г. Кизел, ИЗ-57/4 - г. Кудымкар, все они подведомственны Пермскому ГУИН.

Условия содержания людей в разных СИЗО области существенно отличаются друг от друга.

Самый крупный СИЗО области - расположенный в Перми ИЗ-57/1, одновременно и самый старый на территории области. Использующийся до сих пор старый корпус бывшей пересыльной тюрьмы, обросший в более позднее время более современными зданиями, был построен в XIX веке. Пермский следственный изолятор рассчитан на содержание примерно 2 000 человек (согласно Федеральному Закону "О содержании под стражей…" на одного человека должно приходиться 4 кв. метра площади) и в настоящее время переполнен (на 1.01.2001 г. содержалось 4091 человек). Это обстоятельство определяет условия содержания под стражей большинства граждан, независимо от пола и возраста.

В отличие от взрослых, у каждого подростка есть отдельное спальное место. Рассказывают, что камеры, выходящие в прогулочные дворики, вообще не имеют окон, и проветривание их осуществляется только путем открывания дверей во время прогулок заключенных. В этих камерах могут содержаться и женщины.

Персонал находится в условиях немногим лучше. Кстати, среди сотрудников много женщин.

Значительно переполнен и ИЗ-57/2 (Соликамский СИЗО). При норме, рассчитанной на содержание 150 человек, в нем на 1.01.2001 г. содержались 297 человек. Существующие планы реконструкции режимного корпуса изолятора в условиях хронического недофинансирования уголовно-исполнительной системы кажутся несбыточными.

В настоящее время в ИЗ-57/3 (Кизеловский СИЗО: содержалось на 1.01.2001 г. 1 011 человек) и ИЗ-57/4 (Кудымкарский СИЗО: содержалось на 1.01.2001 г. 403 человека) норма площади выдерживается, либо приближается к установленным нормативам. Ранее только в ИЗ-57/4 норма площади приближалась к требуемой по закону. Данный факт говорит о происшедших за последнее время изменениях к лучшему.

Как нам кажется, условия содержания под стражей подследственных и подсудимых часто определяются не только нормативными актами и количеством средств, но личным служебным опытом руководящего состава следственных изоляторов. Опыт этот вызревает также в условиях строгой изоляции, очень обособленно, и не всегда впитывает в себя коллективные достижения уголовно-исполнительной системы.

Несмотря на позитивный, с нашей точки зрения, опыт двух следственных изоляторов мы не склонны идеализировать условия содержания под стражей.

Следственные изоляторы продолжают работать в условиях "большого перелимита". По оценке ГУИНа, общий лимит составляет 4 525 человек. Содержалось же на 1 января 2001 г. - 5 802 человека (в 1998 году - 6 885 человек, в 1999 году - 5 948 человек). СИЗО остаются рассадниками легочных заболеваний в области. Нередко больные находятся в одних камерах со здоровыми, и люди, выходя на свободу или отправляясь в колонии, становятся источником заболевания других людей. О проблеме отсутствия средств для раннего выявления туберкулеза много говорят сами сотрудники пенитенциарных учреждений, особенно врачи. В связи с отсутствием флюорографической пленки, в январе 2001 г. не проводилось обследование в пермском и соликамском следственных изоляторах, в ИК-9.⁸⁵ В условиях камерного "перелимита" появляются полчища насекомых. Тараканов, например, заключенные считают "безвредными", но вши и клопы могут делать жизнь людей просто невыносимой. Никакие санитарные обработки не ведут к их уничтожению, поскольку не устраняют причину стремительного размножения паразитов - скученность и антисанитарию. Влажность, пот, грязь вызывают зуд, чесотку и другие кожные заболевания. В условиях нехватки лекарств эти болезни также быстро распространяются, несмотря на старания медицинского персонала как-то уменьшить масштабы бедствия. Банные дни, по словам заключенных, бывают достаточно регулярно (один раз в 7-10 дней), но времени на нормальную "помывку" часто не хватает, к тому же случаются проблемы с водой.

Нам часто пишут о неудовлетворительном питании в СИЗО. Начальник ИЗ-57/1 считает, что оно в 2000 г. улучшилось. Приводимые ГУИНом показатели обеспечения "спецконтингента" продовольствием свидетельствуют только о том, что оно выше уровня финансирования из федерального бюджета в 2 раза. При недостатке финансирования и переполненности СИЗО это, конечно, важно, но явно не достаточно. Кроме того, пищеблоки СИЗО, так же, как и вся их структура, рассчитаны на определенное число людей, и в условиях перегрузки, естественно, не в состоянии выполнить свои функции с приемлемым качеством. Но, насколько мы могли убедиться, так дело обстоит не везде, не всегда и не во всем.

Чтобы улучшить положение, администрация ГУИН вынуждена была пойти на увеличение объема принимаемых передач и снятие ограничения на число посылок для заключенных, находящихся в СИЗО. Эта мера не способна спасти положение, так как, с одной стороны, ряд продуктов, например, консервы, нередко не принимаются (существует опасность применения жести в качестве режущего предмета), а неконсервированные продукты быстро приходят в негодность, с другой стороны, многие заключенные просто не могут рассчитывать на достаточное для пропитания число передач (отсутствие близких, бедность и т.д.).

Сотрудники Пермского регионального правозащитного центра беседовали со всеми начальниками следственных изоляторов Пермской области. За настороженностью руководителей учреждений, не привыкших к разговору с подобными собеседниками, угадывалась заинтересованность в развитии контактов. Конечно, в первую очередь, руководство СИЗО заинтересовано в получении благотворительной помощи, особенно теми вещами, которые быстро изнашиваются и приходят в негодность. Но говорили немало и о проблемах, порожденных, например, июньской амнистией 2000 года, невниманием государства к организации досуга подростков, недостатком жилья, работы и о многом другом.

Несмотря на тяжелые социально-экономические условия, в которых находятся пермские СИЗО, по-прежнему очень многое в положении заключенных зависит от личных моральных качеств тех, кто непосредственно "исполняет наказание". Ни низкая зарплата и тяжелые условия труда персонала следственных изоляторов, ни подозрения в совершении "спецконтингентом" преступлений не могут быть оправданием хамства и издевательств, которые по-прежнему для многих сотрудников СИЗО являются нормой в обращении с заключенными.

В практике правоохранительных органов зачастую получается, что одни законы являются обязательными для исполнения (обычно те, которые ограничивают права заключенных: например, получение передач от родственников во время судебного разбирательства), а другие вполне можно нарушать (например, не кормить тех же подсудимых в течение нескольких дней судебного разбирательства).

Условия содержания заключенных в колониях

Так же, как и при описании следственных изоляторов, в анализе положения осужденных, отбывающих наказание в местах лишения свободы, мы исходили из официальной статистической информации, лично увиденного при посещении колоний, информации, почерпнутой из бесед с сотрудниками исправительных учреждений, с самими заключенными и их родственниками, а также из переписки - 5-10 писем в день.

Вследствие обширности территории исправительные учреждения Пермской области географически, климатически, экономически и административно находятся в разных условиях.

В Пермской области расположены пенитенциарные учреждения, подчиненные трем различным управлениям исполнения наказаний:

• Главное управление исполнения наказаний Министерства юстиции РФ по Пермской области, в дальнейшем ГУИН;

• Управление АМ-244 или Усольское УЛИУ (УЛИУ - управление лесных исправительных учреждений);

• Управление Ш-320 или Ныробское УЛИУ.

Главное управление, конечно же, является наиболее крупным и, вместе с тем, наиболее досягаемым. Поэтому приводимые данные касаются большей частью пенитенциарных учреждений, подведомственных названному управлению.

По сведениям на 01.01.2001 г., ГУИН МЮ РФ осуществляло наказание в отношении 27683 человек, в том числе в отношении 4004 женщин и 1211 несовершеннолетних. В учреждении УТ-389/35 содержались 489 осужденных, отбывающих пожизненное лишение свободы. Еще 596 осужденных данной категории содержались в следственных изоляторах Пермской области.

Бюджетное финансирование уголовно-исполнительной системы осуществлялось в среднем на 70% от потребностей. По статье "Обеспечение спецконтингента продуктами питания" оно составило 50% от потребности. Остальная часть должна была покрываться продукцией собственного производства.⁸⁶

Производственные мощности ГУИН не загружены в полной мере, из-за нехватки объемов работ не выполняются показатели по "трудоиспользованию" осужденных.

Экономическое и финансовое состояние пенитенциарных учреждений на протяжении 2000 г. оставалось тяжелым. Задолженность уголовно-исполнительной системы в Пермской области составила 800 млн. руб. В связи с этим разработана программа "Реструктуризации и реформирования промышленного сектора ГУИН на 2000-2005 год".

Сказывается нехватка квалифицированных кадров (кадровый дефицит в среднем на уровне 6%), большая текучесть младшего и среднего персонала колоний. Мизерная зарплата (например, у рядового сотрудника, не имеющего стажа работы, - 800 руб. плюс 600 руб. "пайковых", при том, что прожиточный минимум на конец 2000 года был установлен в 970 руб., а средняя заработная плата в Пермской области - 2577 руб.) и задержки с выплатой денежного довольствия сотрудников учреждений, безусловно, могут озлоблять последних, что нередко сказывается на их отношении к заключенным.

Березниковский прокурор по надзору за соблюдением законности в исправительных учреждениях не склонен сводить кадровую проблему исключительно к падению престижности пенитенциарных профессий: "Плохой подбор кадров. Лет пятнадцать назад устроиться в колонию на такую должность было престижно: имелись серьезные льготы и прочий "навар". Сейчас же вынуждены брать всех, кто приходит. Главное, чтобы был не судим. А в итоге?

В колониях условия содержания, с точки зрения соблюдения санитарных норм, безусловно, лучше, чем в СИЗО, однако, нормы жилой площади в большинстве колоний также не соблюдаются. Но, учитывая более "свободный" режим, возможность находиться на свежем воздухе, эта проблема, будучи существенной, все-таки не стоит так остро, как в СИЗО.

Насколько мы могли убедиться, проблема "скученности" более характерна для мужских колоний, которых абсолютное большинство.

В ПРПЦ поступило значительное число писем, в которых осужденные жаловались на некачественное и низкокалорийное питание, удручающее его однообразие и почти полное отсутствие овощей. Отсутствие диетических и других продуктов для больных, согласно установленной Правительством РФ специальной норме суточного довольствия, также очень часто становится темой обращений осужденных в правозащитную организацию.

Много жалоб приходит также из колоний-поселений, в которых людям приходится иногда работать по 10 и более часов в сутки, зачастую без выходных, получая при этом минимальное питание, а иногда не получая его вообще под тем предлогом, что осужденные имеют возможность приобретать продукты питания в магазинах.

Наши собственные наблюдения не столь тягостны, но показательны, хотя вряд ли могут претендовать на полноту.

В исправительных учреждениях охотно предлагали попробовать обед осужденных: в ИК-32 (женская колония общего режима, г. Пермь) - вермишелевый суп, тушеную капусту, в которую были добавлены бульонные кубики, кисель; в ВК-1 (воспитательная колония, г. Пермь) - уху, тушеную капусту, компот. Пища показалась обычной, но несколько "пустоватой".

В некоторых колониях наблюдается нехватка матрацев, постельных принадлежностей, форменной одежды. Очень большие проблемы с письменными принадлежностями, предметами санитарно-гигиенического назначения, лекарствами, учебной и правовой литературой и т. п. В решении вопросов материального обеспечения принимают участие попечительские советы, созданные почти при каждом исправительном учреждении ГУИН. Они, однако, не способны залатать зияющих бюджетных прорех. Груз содержания отбывающих наказание почти всегда ложится на плечи родственников.

Те из осужденных, которые в силу разных причин лишены возможности получать помощь от родителей и родственников, оказываются в крайне тяжелом положении.

Порой нуждающиеся осужденные обращаются за помощью в ПРПЦ. В прошедшем году было сформировано и выслано по назначению 15 посылок с продуктами, одеждой, предметами санитарно-гигиенического назначения, медикаментами. Еще 12 человек ждут своей очереди.

Надо признать, что люди сочувственно относятся к проблемам заключенных. После октябрьской десятидневной выставки "Человек и тюрьма", на которой побывало свыше 4 тыс. человек, десятки граждан и предприятий откликнулись на просьбу Пермского правозащитного центра об оказании помощи пермским заключенным. К апрелю 2001 года стоимость переданной пермяками через ПРПЦ исправительным учреждениям гуманитарной помощи составила 220 тыс. рублей.

В Пермской области отбывают наказание примерно 11 тысяч осужденных, этапированных сюда из других областей Российской Федерации. Какое количество пермяков отбывают наказание в других регионах страны, нам неизвестно. Чаще всего мы получаем письма с просьбой о содействии в переводе от пермяков, отбывающих наказание в Иркутской области. Несмотря на массовый и, с нашей точки зрения, противоречащий уголовно-исполнительному законодательству характер подобных перемещений, на процесс этот повлиять не удается.

Конечно, в данном случае речь не идет о такой объективной причине, как отсутствие в регионе исправительных учреждений определенного типа.

В Пермской области нет пенитенциарных учреждений для девушек (по терминологии ГУИНа, "несовершеннолетних женщин"), поэтому для отбытия наказаний ежегодно до 50 (в 2000 г. - 46 человек) несовершеннолетних пермячек отправляются в колонии Белгородской и Рязанской областей, получая полномасштабное "уголовное образование" в пересыльных тюрьмах России.

В октябре 2000 года на организованной ПРПЦ и Общественным центром "Содействие" (Москва) межрегиональной конференции "Реформа уголовного правосудия и исполнения наказаний - совместное поле деятельности пенитенциарных служб и неправительственных организаций" серьезно обсуждалась идея создания в области пенитенциарного центра для девочек. Администрация Пермской области принципиально согласилась с идеей. В настоящее время проводятся консультации с федеральным УИНом. Решение данного вопроса осложняется хронической задолженностью перед областью федерального ГУИНа.

Факты убийств и подозрительных смертей

По информации ГИУН, в 2000 году в подведомственных ему подразделениях:

• "убийств не допущено";

• 4 человека покончили жизнь самоубийством;

• умерли 150 человек, из них от заболеваний - 133 человека, от бытовых и производственных травм - 17 человек.

В нескольких случаях существуют более или менее оправданные подозрения в том, что за некоторыми самоубийствами, смертями от болезней и травм администрации учреждений скрывают реальные убийства, однако Правозащитный центр пока не располагает достаточными доказательствами для того, чтобы требовать возбуждения уголовных дел.

Уполномоченный по правам человека в РФ в своем письме от 31 октября 2000 года Министру юстиции РФ пишет о том, что в Пермской области и некоторых других регионах зарегистрированы многочисленные случаи смерти осужденных от дистрофии.⁸⁸

Пытки и другие жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказания в местах лишения свободы

Передача уголовно-исполнительной системы в гражданское министерство (Министерство юстиции РФ) в целом благотворно влияет на ее деятельность. Но режимный характер функционирования организации неизбежно консервирует военизированные формы и насильственные методы работы. Помимо этого, причины жестокого обращения и подавления достоинства заключенных персоналом исправительных учреждений следует искать и в гулаговских традициях, и в своего рода "новообразованиях", связанных с социально-бытовой неустроенностью, бедностью и низким культурно-образовательным уровнем части сотрудников исправительных учреждений.

Наше мнение основано, в первую очередь, на анализе письменных и устных обращений заключенных в Пермский региональный правозащитный центр. Однако приводимая ниже статистика органов прокуратуры хотя и представляет только верхнюю часть айсберга, но также показательна.

По информации Березниковской прокуратуры, сюда в 2000 г. поступило 553 жалобы от заключенных, было разрешено 515. Из поступивших жалоб 16 были поданы на избиения сотрудниками колонии (сколько из этих жалоб признаны правильными, информации нет), 38 жалоб отправлено в другие ведомства, на личном приеме был принят 581 осужденный. Против сотрудников одной из колоний было возбуждено уголовное дело, которое в настоящее время находится в стадии расследования.

Усольской прокуратурой, курирующей Усолький УЛИУ, в 2000 г. было рассмотрено 385 жалоб заключенных, из которых 74 отклонено, по 168 жалобам даны какие-то "разъяснения".

Прокуратурой Пермской области (отделом по надзору за соблюдением законности в ИУ) рассмотрено 58 жалоб на недозволенные меры воздействия, из них удовлетворена 1(!).⁸⁹

Насколько можно судить, основными причинами для подачи жалоб являются:
- незаконные водворения в ШИЗО, ПКТ, ЕПКТ;
- недозволенные меры воздействия;
- злоупотребления служебным положением.

Имеющиеся данные говорят о том, что много жалоб поступает также на непредставление к условно-досрочному освобождению, неприменение амнистии, нарушение трудового законодательства, неудовлетворительные условия содержания.

Результаты ведомственного контроля еще менее утешительны для заключенных, чем прокурорские проверки, что, впрочем, вряд ли кого-то может удивить:

• Количество жалоб на неправомерные действия со стороны сотрудников исправительных учреждений (ИУ) - 21, из них удовлетворено - 3 (!);

• Количество жалоб на неправомерное наложение взысканий, в том числе на необоснованное применение спецсредств - 11, из них удовлетворенных - 2 (!).⁹⁰

В местной прессе иногда появляются статьи, посвященные различным нарушениям прав заключенных, но, по имеющимся у нас сведениям, действенной реакции на эти статьи чаще всего не бывает.

В ПРПЦ поступает много жалоб не только на неправомерные действия сотрудников колоний, но также и претензии осужденных, их родственников к качеству проверок, проводимых по жалобам уполномоченными органами. К сожалению, эти претензии имеют под собой серьезные основания.

Только после правового анализа ПРПЦ первое и второе взыскание были отменены как противоречащие ч. 2 ст.116 УИК РФ. Но самое суровое наказание было оставлено - трехмесячное содержание в помещении камерного типа. Оспаривать законность этой нормы (ст. 117 УИК РФ) невозможно, законодатель оставил решение по ее применению на усмотрение администрации ИУ, предопределяя, по существу, возможность ее бесконечно широкой трактовки.

Соблюдение прав заключенных, закрепленных в Уголовно-исполнительном кодексе РФ (свидания, получение посылок и т. д.)

Ограничение прав гражданина, отбывающего наказание, не могут быть произвольными: в законодательстве приводится их исчерпывающий перечень. На практике же совсем нередки случаи нарушения законов, касающихся вопросов содержания, правового положения, охраны и защиты прав осужденных.

Не всегда можно однозначно сказать, что нарушения эти допускаются умышленно, так как они зачастую обусловлены неясным, неоднозначным изложением правовых норм.

Другой пример.

Продолжая тему об ограничении и ущемлении права осужденного на свидание должны сказать, что сотрудники ИУ, отказывая в свидании, зачастую способствуют утрате заключенными "социально полезных связей", что, естественно, скажется на их "постпенитенциарной адаптации".

Нередки случаи, когда представители ИУ досрочно прекращают краткосрочные свидания, и вместо установленных 4-х часов прерывают свидания после 30 минут общения заключенного с родственниками, ссылаясь на внутренний распорядок. Однако продолжительность свиданий установлена Уголовно-исполнительным кодексом, а не Правилами внутреннего распорядка, и ведомственной ревизии подвергаться не может. В упомянутых Правилах содержится совершенно иного рода норма о том, что свидания могут досрочно прекращаться только по настоянию участвующих в них сторон.

Создается впечатление, что каждый из сотрудников ориентируется на правила им же и установленные.

Пермские правозащитники обратили внимание, что осужденные часто просят высылать им правозащитные брошюры только заказными письмами с уведомлением о вручении, так как эта категория писем должна вскрываться в присутствии самого осужденного, и в этом случае извлечь, и, допустим, выбросить брошюру незаметно не удастся.

В общественную приемную ПРПЦ участились обращения осужденных с просьбой разъяснения правомочности отказов в представлении к условно-досрочному освобождению, когда в деле нет справок о месте жительства и предполагаемом месте работы. Конечно, такие отказы не основаны на законе, но, зная, как много в работе учреждения выверяется по ведомственному приказу, можем предположить, что именно этим неведомым нам документом устанавливается некий, не предусмотренный Уголовно-исполнительным кодексом РФ, порядок предоставления или отказа в предоставлении к условно-досрочному освобождению.

До какой степени может нарушаться установленный законом порядок в отдельно взятом пенитенциарном учреждении можно представить, прочитав интервью С.Ф. Билецкого, отбывавшего наказание в ИК-38.⁹¹

Мы не знаем о реакции на эту статью и последовавших выводах, кроме того, что в ИК-38 проводилась проверка, и все руководство колонии сняли.

Все чаще заключенные поднимают проблему соблюдения их прав на отправление религиозных обрядов.

Информация ГУИН дает представление о том, на что еще жалуются осужденные, а также о принятии по жалобам решений (ответ ГУИН МЮ РФ по Пермской области от 28.02 2001 г. на запрос ПРПЦ):

Такова официальная статистика. Она достаточно красноречива, чтобы оставить ее без комментариев.

Положение больных заключенных

В большинстве колоний и СИЗО положение больных заключенных исключительно тяжелое. В первую очередь, это связано с явным недостатком финансирования, отсутствием необходимых лекарств, недостатком медицинского персонала. По информации ГУИН, "на медицинское обеспечение спецконтингента" в 2000 г. было выделено 96,5% установленного на этот год лимита и 56,9% от уровня финансирования 1999 года (ответ ГУИН МЮ РФ по Пермской области от 28.02.2001 г.).

Мать осужденного М., проходящего лечение в ИК-17 (туберкулезная больница, п. Нижнее Мошево), оставила нам копию листа назначения, который ей передали в колонии для приобретения указанных в нем 12 наименований лекарств, сетовала при этом, что для этого ей понадобится трехмесячная зарплата.

В 1999 году ГУИНом отмечалась "стабилизация по туберкулезу", но количество больных туберкулезом остается большим, на конец 2000 года - 4 214 человек.

На реализацию программы "О профилактике заболеваний туберкулезом в РФ" выделено 3 294,2 тыс. руб. Средства поступают нерегулярно, что затрудняет раннее выявление заболевших. В результате почти половина больных поступает в клинику с инфильтративным (средней тяжести) туберкулезом, и только четверть - с очаговой (начальной) формой.⁹²

Ослабленный организм, малое и нерегулярное получение лекарств приводит к лекарственно устойчивой форме туберкулеза (ТБ МЛУ), которая опасна с точки зрения заражения ею не только самих заключенных, но и персонала учреждений. Срок лишения свободы рано или поздно заканчивается, и проблема, таким образом, переходит в разряд социальной беды. В 2000 году с активной формой туберкулеза были освобождены 947 человек, в 1999 году - 743 человека.⁹³

"…Через восемь дней после поступления в больницу во втором туберкулезном отделении скончался осужденный кунгурской исправительной колонии строгого режима № 40. Слишком поздно его стали спасать. И это был тот самый случай, когда, говоря языком медиков, произошел пропуск патологии еще в колонии".⁹⁴

В одном из заводских общежитий Перми живет гражданин Р., несколько лет назад освободившийся из мест лишения свободы и болеющий туберкулезом. В 1999 году туберкулезом заболела девочка - дочь его соседей по блоку, в 2000-м - пожилая женщина, живущая в том же блоке.

Большая численность осужденных, больных чахоткой, ведет к переполняемости "больничек", в том числе и тех, которые не являются специализированными. В результате - скученность, антисанитария, не хватает продуктов питания. Нормы питания снижены, из рациона больных исчезли очень нужные и положенные им по специальной норме диетические продукты.⁹⁵

Зачастую тяжелое положение больных осужденных усугубляется абсурдностью запретов или абсурдно-пунктуальным следованием им. При несоблюдении температурного режима в палатах (из-за долгов пар подают более низкой, чем необходимо, температуры), телогрейки запрещено надевать по Правилам внутреннего распорядка.

Сюда же можно отнести явные несуразности нашего законодательства, в соответствии с которыми осужденные с очень серьезными, препятствующими отбыванию наказания, и даже смертельными заболеваниями (имеется в виду Перечень заболеваний, являющихся основанием для представления осужденных к освобождению от отбывания наказания - ред.) не освобождаются от отбывания наказания.

Судья Соликамского городского суда сочла, что представленный администрацией ИК-9 к освобождению по болезни, почти слепой осужденный К. как-то неадекватно обстоятельствам вел себя (К. утверждает, что получил выговор за то, что настаивал на своем лечении), и отказала ему в освобождении.

В ГУИНе есть и другая печальная статистика наплыва "социальных заболеваний", на конец 2000 г. в исправительных учреждениях и следственных изоляторах находились 295 ВИЧ-инфицированных.⁹⁶ В 2001 году заключенные - ВИЧ-инфицированные, которым назначено отбывание наказания в ИУ общего режима, будут содержаться в ИК-29 (г. Пермь).

В женской (ИК-32) и воспитательной (ВК-2) колониях ВИЧ-инфицированных осужденных содержат в больничных условиях, но, так как это всегда запираемое помещение, по нашему мнению, изоляция здесь более строгая, чем в обычных условиях содержания.

По данным Усольской прокуратуры, смертность от болезней, связанных с органами пищеварения, в 2000 г. превысила смертность от сердечно-сосудистых заболеваний. Это сугубо "пенитенциарная" смертность, так как на свободе эти два показателя разнятся в другую сторону.

Соблюдение трудовых прав заключенных

После распада СССР, всевозможных реформ произошли разрывы производственных связей, что сильно ударило по производственным участкам большинства пенитенциарных учреждений: их продукция, которая раньше была дешевой и "конкурентноспособной" (при отсутствии конкуренции), в значительной мере потеряла спрос.

Об этом же говорит ведущий исследователь Бюро экономического анализа (Москва) Б. Кузнецов: "Проблема в том, что большинство этих предприятий находится в таком тяжелом положении, что реструктуризация их уже не спасет и задолженность будет появляться снова и снова. Как доказала экономическая теория, рабский труд не может быть эффективен, и требовать от этих предприятий, чтобы они конкурировали на равных с предприятиями свободного труда, сложно".⁹⁷

Средний дневной заработок заключенного - 8,23 руб., из него делают вычеты, которые могут, в соответствии со ст. 107 УИК РФ, достигать 75% заработной платы. Конечно, ни о каком стимуле к труду речь идти не может. Кроме того, смеем предположить, что большая часть того, что производится, потребляется внутри уголовно-исполнительной системы, идет на ее содержание, перераспределяется таким образом, что осужденные не видят овеществленного результата своего труда.

С другой стороны, у осужденного, безусловно, должна иметься возможность работать. Кроме небольшого дополнительного заработка, человек таким образом реализует свои способности, становится востребованным, освобождается от угнетающего безделья и однообразия, сохраняет трудовые навыки.

Помимо скудости заработка, существует проблема тяжелых условий труда. Привычными стали письма, в которых осужденные, отбывающие наказание в колониях-поселениях просят о помощи в том, чтобы их перевели обратно в колонию. Из писем и бесед следует, что работа во многих таких колониях (особенно "лесных" управлений) продолжается 10-12 часов в день, без (или почти без) выходных дней. Наряды на выполненные работы закрываются с большими нарушениями, а в отчетах субботние и (или) воскресные дни помечаются как нерабочие. Особо следует отметить тот факт, что очень многие заключенные, отбывающие наказания в колониях-поселениях, жалуются на произвол и издевательства со стороны постоянно пьяных представителей младшего административного персонала, которые, будучи неподконтрольными далеко находящемуся начальству, считают себя полными хозяевами положения. К сожалению, ни по одной из подобных жалоб нам не удалось добиться принятия действенных мер, так как факты, приводимые в жалобах, прокурорскими проверками всегда "не подтверждаются".

В 2000 году из-за отсутствия производственных возможностей не работал 3381 человек.⁹⁸

Стремление трудоустроить осужденных порождает другую проблему: переводы. Перевод для отбывания наказания в другое исправительное учреждение, вызванный "производственной необходимостью", но не семейными обстоятельствами осужденного, с нашей точки зрения, прямо запрещен статьей 81 УИК РФ, противоречит задачам уголовно-исполнительного законодательства.

Из рассказа матери осужденной, отбывавшей наказание в ИК-18 (Кунгур): "Я приехала на свидание к дочери, и она рассказала мне, что в начале октября (2000 года - ред.) администрацией колонии был зачитан в отряде список тех, кто должен ехать в Потьму (Мордовия - ред.). Должны были ехать 140 человек. Я после два раза ходила к М. (прокурор по надзору за соблюдением законности в ИУ областной прокуратуры), и он оба раза мне обещал, что без согласия ее не отправят. Но 9 декабря им выдали обходные листы. Я получила нелегально отправленное письмо от ее подруг о том, что дочь перерезала себе вены, и еще четверо - кто на шее, кто на руках. А 15 декабря они написали заявление о согласии. Еще я слышала, что и из "Пролетарки" (ИК-32 г. Пермь) отправляют".

Современные условия подталкивают уголовно-исполнительную систему к преобразованиям, но очень велика сила торможения. Сегодня уже готов к подписанию договор о совместной деятельности ПРПЦ и ГУИН МЮ РФ по Пермской области, но есть и другое - стремление замолчать, не выносить "сор из избы".

Положение бывших заключенных

Выводы настоящего раздела основываются на информации, предоставленной ГУИНом МЮ РФ по Пермской области, Департаментом федеральной государственной службы занятости населения по Пермской области, Пермским областным комитетом социальной защиты населения, а также на рабочих материалах ПРПЦ, связанных с оказанием помощи гражданам, освобожденным из исправительных учреждений Пермской области.

Ежегодно из исправительных учреждений Пермской области освобождаются 8-10 тысяч граждан. 9 226 (из них 943 несовершеннолетних) или 27,31% осужденных в 2000 году имели на момент совершения преступления судимость.⁹⁹ В данном контексте уместно было бы указать количество граждан, осужденных к лишению свободы, у которых судимости на момент совершения преступления были сняты или погашены, но учет такого рода не ведется. Можно не сомневаться, что наказание значительной части повторно осужденных связано с лишением свободы.

Кроме патологической предрасположенности к совершению преступлений и сознательного криминального выбора, другой причиной совершения преступлений гражданами после отбытия наказания (по нашим наблюдениям, наиболее распространенной) является неудачная адаптация бывших заключенных к резкому изменению условий жизни, иному характеру и уровню общественных отношений.

За многие годы тюремного отчуждения утрачиваются "социально-полезные связи", квалификация, переходит в чужие руки имущество, жилище. Препятствия кажутся непреодолимыми, положение - безысходным.

У каждого четвертого бывшего заключенного, обратившегося в ПРПЦ с просьбой о помощи, нет паспорта. По существующему порядку, в случае отсутствия паспорта в личном деле отбывающего наказание, паспорт выдается на территории исправительного учреждения, на основе предоставленных администрацией запросов. Как нам сообщили в ГУИНе, статьи расходов на фотографирование и изготовление фотографий для паспортов в исправительных учреждениях нет.

Отсутствие паспорта превращается в серьезную проблему, если человек не имеет средств, родственников, места жительства. Официально устроиться на работу он не может, так как Постановление Госкомтруда СССР от 20.07.1984 г. №213 "Об утверждении типовых правил внутреннего трудового распорядка для рабочих и служащих предприятий, учреждений и организаций" требует от работодателя соблюдения положения о предъявлении гражданином при приеме на работу паспорта и трудовой книжки. Названное Постановление - документ, обрекающий человека на бродяжничество, которое рано или поздно заканчивается преступлением или, в лучшем случае, задержанием и помещением в приемник-распределитель.

В 2000 году через Пермский приемник-распределитель прошло 2 357 человек с "паспортной проблемой". По установлении личности было выдано 304 паспорта. Однако, ответы на запросы учреждения приходят с большим опозданием (установлено 10 дней). В этом случае практикуется следующий способ: оформляют пребывание человека (с его согласия) в приемнике- распределителе на следующие 10 суток, когда они истекут - на следующую декаду; условием является работа (как правило, тяжелая и грязная, с наступлением весны - уборка мусора на стройке) без оплаты; питание - 1 раз в день. По словам К., таких, как он, в приемнике-распределителе целая камера. При отсутствии альтернативных источников существования и возможности по-другому получить паспорт, даже согласием этих несчастных людей вряд ли можно объяснить их беззастенчивую эксплуатацию.

Часть 1 ст.181 Уголовно-исполнительного Кодекса РФ требует обеспечить освобождаемых лиц бесплатным проездом и питанием на дорогу. Соблюдение нормы становится тем более актуально, что сами осужденные, даже работающие (по разным причинам не работали 7 496 человек - 31,15% от среднесписочной численности, из-за непредоставления работ не работали 3 381 человек - 14,05% среднесписочной численности), не могут заработать достаточно,¹⁰⁰ чтобы оплатить проезд и сносно устроиться на месте.

Каждый четвертый из обратившихся в ПРПЦ граждан, отбывших наказание, просит оплатить проезд до своего места жительства или пребывания. Происходит это не только потому, что на дорогу выдают мало. Часто бывшие заключенные узнают о том, что с прежним местом жительства их уже ничего не связывает, только прибыв туда (в обязанности органов ЗАГСа не входит уведомление граждан, отбывающих наказание, о смерти, расторжении брака и т.п.), и вынуждены искать другое пристанище, работу, других родственников в ином месте. На массовость явления могут указать и муниципальные, и государственные органы социальной защиты.

По словам двух мужчин, освобожденных из одной северной колонии, они шли пешком до ближайшей станции 4 дня - 100 км. лесом. Все это время у них на двоих было 137 руб., пять спичек, зажигалка и миска сахара.¹⁰¹

Как уже говорилось, среди освободившихся много больных туберкулезом. В Чермозской больнице, куда направляют граждан с хроническими формами туберкулеза, всего 35 коек. Летом там до 40 больных, так как есть возможность размещать пациентов в коридоре. В это учреждение всегда очередь: минимум - 10 человек.

В соответствии со ст. 180 УИК РФ, на органы исполнения наказания налагается обязанность по содействию в трудовом и бытовом устройстве, которая реализуется в основном с помощью запросов (уведомлений) в органы местного самоуправления по месту предполагаемого жительства, в отделы федеральной службы занятости, органы внутренних дел.

По сообщению ГУИН, исправительные учреждения в 2000 году на более чем 2,5 тыс. запросов получили только половину ответов.

Равнодушие, с которым местный чиновник реагирует или не реагирует на частные потребности граждан, находящихся за колючей проволокой, приводит после их освобождения к появлению проблем, требующих изрядных затрат. Одна из самых распространенных социальных проблем - пауперизация населения, имеет постоянный питающий ее источник. В бродяг стремительно превращаются бывшие заключенные. По нашим наблюдениям, люди с уголовным прошлым становятся бродягами чаще всего из-за махинаций с их жильем, чему немало способствует отсутствие механизма реализации права на жилище (сохранения жилья) осужденного к лишению свободы человека. Именно эти люди наполняют Пермский и Березниковский центры социальной адаптации, для них в последнее время открыты социальные гостиницы в Перми, Чусовом, Соликамске, Лысьве, Карагае, Елово. Развитие сети социальных учреждений является, с нашей точки зрения, мерой вынужденной, но поверхностной, не устраняющей причины.

В приемную Правозащитного центра обратились в разное время два инвалида, имеющие в прошлом погашенные судимости, с жалобами на действия областного комитета социальной защиты, который намерен был направить их в специальное отделение (для лиц ранее судимых или занимающихся бродяжничеством) Лысьвенского психоневрологического интерната. При этом специалисты комитета упрямо ссылаются на Приказ Минсоцзащиты №312 от 25.12.1995 г., который устанавливает названную процедуру. Несмотря на то, что можно по-житейски понять социальных работников: "бывшие" покладистостью очень часто не отличаются, с нашей точки зрения, приказ и действия сотрудников областного комитета носят дискриминационный характер.

Глубже вникнуть в ситуацию стремятся специалисты службы занятости, в практику работы которых входит проведение совещаний, "круглых столов", совместно с представителями ИУ, общественными организациями, участие в разработке местных нормативных актов: Указа Губернатора Пермской области от 07.10.1999 г. "О квотировании рабочих мест для инвалидов и других граждан, особо нуждающихся в социальной защите", Указа Губернатора Пермской области от 30.03.2000 г. "О комплексном Плане мероприятий по предупреждению преступлений и других правонарушений в Пермской области на 2000 год".

По информации ФГСЗН по Пермской области, в 2000 году в службы занятости с целью поиска работы обратились 1770 граждан, отбывших наказание в виде лишения свободы. Из обратившихся содействие в трудоустройстве оказано 827 гражданам, на квотируемые рабочие места трудоустроены 435 человек, 156 человек были направлены на профобучение, 145 человек приняли участие в общественных работах. На начало 2001 года на учете в службах занятости состояли еще 273 граждан, освобожденных из исправительных учреждений.¹⁰²

Специалисты отмечают низкую конкурентоспособность бывших заключенных, так как они имеют "…проблемы с регистрацией по месту проживания, серьезные психические и психологические отклонения от общепринятой нормы, плохое состояние здоровья, низкую мотивацию к общественно полезному труду".¹⁰³

Многие проблемы бывших заключенных обусловлены отсутствием отлаженной системы ведомственного взаимодействия в вопросах социальной реабилитации и законодательного обеспечения этой работы. В результате, кроме того, что страдают, опускаясь на самое "дно", люди, уже понесшие за содеянное наказание, наказываются и обычные граждане - от проблемы не отгородишься.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Основные угрозы

• Закрытость пенитенциарной (тюремной) системы, неподконтрольность ее обществу.

• Хроническое недофинансирование пенитенциарной системы. Переполненность тюрем, материально-техническая и санитарно-бытовая убогость мест лишения свободы, малообеспеченность персонала.

• Низкий профессиональный, культурный и моральный уровень, "гуманитарная незрелость" многих сотрудников пенитенциарной системы.

• Необоснованно высока в тюрьме цена "субъективного фактора". Слишком многое в положении конкретного заключенного зависит от расположения к нему конкретного надзирателя.

• Неэффективность ведомственного и прокурорского контроля за реализацией прав заключенных.

• Круговая порука правоохранительных органов при расследовании фактов применения незаконных методов воздействия к подследственным и осужденным.

Предложения

• Сотрудники исправительных учреждений Пермской области работают в очень непростых условиях и часто оказываются заложниками ситуации. Надо признать, что без обеспечения достаточного для уголовно-исполнительной системы бюджетного финансирования, невозможно обеспечить заключенных соответствующими нормам жильем, питанием, вещевым довольствием, медицинской помощью. Вместе с тем, очень многое зависит и от личных качеств сотрудников пенитенциарных учреждений, многие из которых неоправданно жестоки с заключенными и явно злоупотребляют своим "господствующим положением". Впрочем, и здесь есть финансовый аспект: качество кадров немало зависит от достойной оплаты труда, которая, безусловно, должна быть значительно увеличена.

• Один из путей решения как финансовых, так и гуманитарных проблем пенитенциарной системы - смягчение карательной политики, т. е. расширение практики применения видов процессуального принуждения, не связанных с заключением под стражу, назначение альтернативных лишению свободы мер наказания и т. д. Что, в свою очередь, должно сочетаться с введением четких временных рамок рассмотрения дел и повышением исполнительской дисциплины сотрудников правоохранительных органов.

• Хроническое недофинансирование уголовно-исполнительной системы требует пересмотра положений Уголовно-исполнительного кодекса РФ, строго регламентирующих число посылок, передач, бандеролей, ограничивающих использование осужденными денег для приобретения продуктов питания, предметов первой необходимости, оплаты дополнительных услуг, в том числе и медицинских.

• Российское уголовно-исполнительное законодательство сравнительно молодо и нуждается в совершенствовании. На наш взгляд, следовало бы уточнить механизм определения места отбывания наказания, который должен максимально учитывать личные семейные обстоятельства человека, и запретить произвольный перевод осужденного в другие исправительные учреждения. Необходимо уточнить перечень "иных лиц", с которыми осужденному может предоставляться свидание, сделать более конкретным и жестким механизм социального и бытового устройства граждан, отбывших наказание. Возможно, для этого необходимо разработать федеральный закон о социальной реабилитации лиц, отбывших наказание. Полагаем, что названные и другие новации, укрепляющие социально-правовую защищенность осужденных, в большей мере способствовали бы реализации задач уголовно-исполнительной системы и приближали бы условия содержания заключенных к международным стандартам.

• Чтобы пресечь практику необоснованного применения силы и спецсредств, жестокого и унижающего достоинство обращения и наказания таких "испытанных средств", как усиление ведомственного контроля и прокурорского надзора, явно недостаточно. Необходимо добиваться прозрачности исправительных учреждений для местного сообщества. В этом возможно использование опыта наблюдательного совета при Соликамской городской думе, объединяющего как представителей местного депутатского корпуса, так и общественные организации. Широкое гражданское участие в процедуре общественного контроля за соблюдением прав и свобод личности в пенитенциарной системе имеет несомненные перспективы и, в случае законодательного обеспечения, могло бы явиться выражением непосредственного народовластия.

• Для этого крайне необходимо принять закон об общественном контроле за соблюдением прав заключенных, который бы наделял общественных инспекторов правом посещения учреждений уголовно-исполнительной системы без специального разрешения и непосредственного наблюдения за соблюдением прав и условий содержания заключенных. Кроме того, за общественным инспектором необходимо закрепить право инициирования расследования фактов применения незаконных методов воздействия к подследственным и осужденным.