НОВОСТИ

09.09.16. Новый сайт ПГП на PGPALATA.RU >>

08.09.16. Павел Селуков: «Пермские котики станут жителями Европы» Подробнее >>

08.09.16. Пермяки продолжают оспаривать строительство высотки у Черняевского леса Подробнее >>

08.09.16. В Чусовом появятся 54 контейнера для сбора пластика Подробнее >>

08.09.16. Жителям Перми расскажут об управленческих технологиях и их применении в некоммерческом секторе Подробнее >>

08.09.16. Пермские общественные организации могут обновить состав Комиссии по землепользованию и застройке города Подробнее >>

07.09.16. Историческое общество намерено помочь пермяку, осуждённому за реабилитацию нацизма Подробнее >>

07.09.16. До открытия в Перми «Душевной больницы» для детей осталось чуть больше полугода Подробнее >>

06.09.16. В Перми на Парковом проспекте открылся новый общественный центр Подробнее >>

06.09.16. Павел Селуков: «Мой гепатит» Подробнее >>

Архив новостей

ПИШИТЕ НАМ

palata@pgpalata.org

Заметки Аверкиева

25 апреля 2009 года

Версия для печати

Иванов прав, но...

Большое спасибо Алексею Иванову за необычайно ясную, разумную и достойную позицию в отношении последних московско-пермских культурнических проектов [1]. Всё абсолютно верно: «прогресс нельзя купить, прогресс надо устраивать самим», «задача власти - создавать арт-рынок, а не выступать в роли покупателя», «если Пермь желает современного искусства, надо растить своих художников, а не покупать чужие картины». Однако, боюсь, что абсолютно верное слово нашего знаменитого писателя будет подхвачено неразумными, суетливыми людьми и всё закончится истеричными призывами к изгнанию «москвичей» из «храма пермской самодостаточности». Пермь – сильная, она это может. Вопрос зачем?

Конечно, «москвичи» используют пермское политическое и культурное пространство в своих собственных, почти корыстных, целях. Это естественно и нормально, хотя делают они это неграмотно - иначе бы не было сегодняшнего кризиса. Беда в другом, в том, что мы сами, пермяки, не можем или не хотим использовать «москвичей» в наших собственных целях. Почему предоставление «москвичам» культурных площадок и всевозможных преференций пермская власть не сопровождает серьёзным перечнем образовательных и просветительских «нагрузок», почему не превратила экспансионистский проект в реально культуртрегерский? Потому, что сама такая же «неродная»?

Не могу не привести близкие сердцу примеры с другой стороны: у Пермской гражданской палаты и Центра «ГРАНИ» есть такое правило: всех экспертов российского уровня, которые приезжают к нам в рамках наших внутренних исследовательских и прочих проектов, мы в обязательном порядке пытаемся «раскрутить» на публичную лекцию, семинар для заинтересованной публики или, как минимум, предлагаем прочитать лекцию студентам в одном из пермских университетов. Это правило. Оно иногда не срабатывает, но всегда применяется.

Возможно, авторы «московских проектов» скажут, что так они и хотели, так они и делали. Но выглядело-то всё совершенно иначе. И не мне им объяснять, что «как выглядело» всегда важнее, чем «как на самом деле».

Почему известные российские художники, раз в кои то веки посетившие Пермь в рамках «Русского бедного», не обошли с мастер-классами все наши художественные школы, не выступили в Академии живописи, ваяния и зодчества, не сделали ещё чего-нибудь важного для пермской околохудожественной общественности. Почему даже не попытались оставить какие-то зёрна, ростки. Обращаюсь не к ним, они не обязаны об этом думать, обращаюсь к тем, кто организовывал и привечал у нас «Русское бедное». Зрелище - это, конечно, хорошо, но для заинтересованных зрителей и профессионалов, для отклика культурной среды этого всегда недостаточно. Почему «пермский музей современного искусства» и задумка «новой драмы в Перми» с самого начала не сопровождались серьёзными образовательными и просветительскими проектами (я именно о серьёзных проектах). Почему наш Театр-Театр и Министерство культуры, приглашая со всей страны театральных режиссеров, художников, драматургов, никак не заботятся о конвертировании таланта этих замечательных людей в развитие пермских творческих сообществ. Знаю, на всё это нужны деньги и серьёзные организационные усилия. Но не знаю, почему и то, и другое на это не тратятся. Кстати, справедливости ради, надо сказать: что-то «москвичи» делали и сами, например, конкурс пермских драматургов в рамках почившей «новой драмы» открыл новые пермские имена в этой области, правда, сама Пермь как-то вяло на это открытие отреагировала (не потерять бы в этих спорах о «варягах» элементарного чувства справедливости).

Не «москвичи» виноваты в том, что, решая проблемы своего выживания и продвижения, они ведут себя в Перми, как слоны в посудной лавке, а наша власть, оказавшаяся дремуче провинциальной в своём уповании на прямой импорт «современного искусства» и не сумевшая превратить «москвичей» из пожирателей пермских ресурсов в одну из точек пермского культурного роста.

Да, зачастую «москвичи» предлагают нам вторичные и второразрядные вещи. Если на «Русском бедном», наряду с десятками проходных, вымученных актуально-концептуальных работ, было достаточно по-настоящему креативных находок, захватывающих психоделических объектов, отличного дизайна и немного настоящего большого искусства, то «Евангельский проект» - этот ООНовский китч и пропаганда медиа-банальностей – был уже по ту сторону не только искусства, но и актуального искусства. [2] Однако, если у меня спросят: стоит ли сходить на «Евангельский проект» - я отвечу: конечно, стоит. Если у меня спросят, было ли мне интересно на выставке «Евангельский проект» - я отвечу: да, было интересно. В смысле, было интересно разобраться, зачем всё это. Если у меня спросят: стал ли «Евангельский проект» событием для Перми – я отвечу: конечно, стал. Редко в нашем городе случаются столь яркие, масштабные и искусно выполненные поводы задать самый развивающий из всех вопросов: вопрос «зачем?». Если у меня спросят, понравился ли мне «Евангельский проект», получил ли я удовольствие, разглядывая эти много-квадратно-метровые фото-живописные банеры, диптихи и триптихи – я отвечу: нет, не понравился, удовольствие не получил, сердце от восторга не щемило, «мураш по спине» не полз, встречи с искусством не получилось. Зато получилась встреча со странным политико-культурным проектом: грандиозным и амбициозным по воплощению, гнетуще несвежим по смыслу и очень невнятным по миссии. Но этим «Евангельский проект» и поразительно современен: амбициозностью, невнятностью и несвежестью господствующих в нашем мире идеологем и политических доктрин, иллюстрацией к которым и стал «Евангельский проект». Авторскому бы порыву немного иронии, гротеска и, возможно, получилось бы актуальное (не всё актуальное современно, не всё современное актуально), а, может быть, и просто искусство. Но авторы, похоже, были абсолютно серьёзны, рассказывая нам в картинках про «толерантность», «политкорректность», «гендер», «права национальных меньшинств», «борьбу с бедностью», «свободу совести и слова», «нет наркотикам и полицейскому произволу» и т.д. и т.п. Этакая скучная мечта пожилого правозащитника.

Несмотря на свою арт-бессмысленность, «Евангельский проект» имел реальную социальную и культурную ценность - он почти напрямую и, в общем-то, в забавной форме связал пермяков с далёким, заоблачным миром международной гуманитарной бюрократии, с её синтетическими смыслами и ходульными PR -стандартами. Где бы ещё мы получили такой духовный и социальный опыт. Спасибо.

В общем, любая внешняя инъекция в застойный организм пермской культуры полезна: или для развития организма, или для тренировки иммунитета. «Московские проекты» в Перми – это, как минимум, вне зависимости от вкуса и пристрастий наблюдателя, повод для расширения кругозора пермской публики, для ориентации в мировых культурных контекстах и т.п.

Что касается не всегда свежего «московского продукта», то здесь, по-моему, не обойтись без одной неприятной для пермяков правды. Даже если «москвичи» привозят «б/у», «второй сорт» и прочее, то, в отличие от нашего «второго сорта», их «второй сорт» почти всегда качественно и мастерски исполнен. Это всегда более-менее современный «второй сорт» или, как минимум, не архаичный, как многие образчики пермского «второго», а иногда и «первого сорта». В этом никто не виноват, так дела обстоят в любой постимперской провинции, и, кроме нас самих, никто этой ситуации не исправит, даже нашим властям, даже при наличии доброй воли это не по силам, хотя посодействовать они, конечно, могут, но не так, как сейчас. А пока, благодаря московской культурной экспансии, заинтересованные пермяки хотя бы могут знакомиться с новыми изобразительными техниками, новыми презентационными и PR -возможностями творческой деятельности и много еще с чем. Достаточно вспомнить тот же «Евангельский проект». Как бы вы ни относились к нему, но, я думаю, большинство профессионалов подтвердит - это высокотехнологический проект, мастерски выполненный хорошими художниками. Хотя по смыслу - какая-то правозащитная попса, гигантский политический коврик с гуманитарными русалками.

Весь вопрос и проблема не в том, что Пермь стала «жертвой» московских культурных инъекций, а в том, как именно «москвичи» и «пермская власть» вводят в пермское тело эти инъекции. Не знаю, были ли у «москвичей» реальные планы захвата и монополизации пермского культурного пространства, но, по крайней мере, по стилю их публичного и околопубличного поведения всё выглядело именно так. Неуважение просвечивало сквозь каждую презентацию, дискуссию, переговоры, да и просто разговоры. Неуважение к осваиваемой территории, к существующим творческим сообществам, к пермской публике, к автохтонным культурным трендам. Потребность провинциалов во внешнем, пусть даже ритуальном, уважении своей самости - вещь, наверное, архаичная, и даже немного стыдная, но бесконечно важная в любом провинциальном сообществе. Это одна из основ провинциальной идентичности. А игнорировать эти основы нельзя – опасно. Участие Марата Гельмана в отборе работ пермских художников на выставку, конечно, было некорректным и, по сути, провокационным. Впрочем, думаю, если бы Марат Александрович удосужился приостановить свой бег и задуматься, он и сам бы отказался от такой чести. Но это хороший урок. Это Пермь. Если речь заходит о жизненных интересах, здесь даже «деятели культуры» способны на организованный протест.

Главная ошибка «москвичей» и «чиркуновской команды» - отказ от стратегии мирного сосуществования с «местными» - с пермскими творческими сообществами. Вместо того, чтобы строить свои «з а мки» рядом, они стали вторгаться на чужую территорию, не замечая на ней следов другой, вполне самодостаточной, жизни. Безудержная демонстрация силы и превосходства убивает сегодня и то важное и ценное, что было в «московских проектах» для пермяков. Все участники конфликта, несмотря на заведённость, просто во имя интересов пермской публики не имеют права допустить, чтобы двух-трёхлетние усилия Мильграма-Гордеева-Чиркунова по привлечению «свежей крови» в пермскую культурную жизнь были потеряны для Перми из-за того, что «Иван Иванович поссорился с Иваном Никифоровичем».

А Олегу Анатольевичу нужно перестать мучить Бориса Леонидовича. Место прирождённого режиссёра - в театре, а не на административных подмостках. Ведь все с самого начала понимали, в том числе, думаю, и сам Борис Мильграм, что его назначение министром культуры – это стопроцентная кадровая ошибка. Просто грешно губить отличного режиссёра и эффективного культуртрегера на чиновнической должности. На посту министра режиссер до мозга костей делал то единственное, что мог и умел - управлял пермской культурной сценой, как своим театром: от проекта к проекту, от идеи к идее, от постановки к постановке, царя в социуме, как в театре. И не его вина в том, что всё получилось так, как получилось – это вина того, кто счёл возможным пойти на такой, ничем не оправданный, эксперимент.

Всем участникам боёв нужно смириться с тем, что нормальное поступательное развитие «пермского культурного пространства» невозможно без мирного и долгого сосуществования, как минимум, этих двух культур: «автохтонной» и «пришлой». Как минимум, простые пермяки от этого точно выиграют. И никто не может знать, чем и когда закончится это сосуществование: конвергенцией ли, поглощением ли одной другой или гибелью обоих под ударами новой третьей. И не надо торопить события: ни безудержной снобистской экспансией, ни оголтелым «движением сопротивления». Кстати, если положить руку на сердце, то и актуальное искусство, в «классической» уорхоловской парадигме, тоже стремительно теряет былую свежесть. Несмотря на выставочную активность, живой крови в его жилах всё меньше. Люди тоскуют по глубинным, архетипическим духовным смыслам, а «актуальное искусство» ими не оперирует, экзистенциальных чаяний оно не обслуживает. Публика бы с жаром откликнулась сейчас на новый экспрессионизм или что-нибудь подобное.

Правы пермские художники - в Перми отсутствует культурная политика как политика культурного взращивания. Местная власть взяла курс на примитивный импорт зрелищ и чужих достижений, однако, без мощной культуртрегерской инфраструктуры это тупиковый путь для собственно «пермской культуры». Но ведь, например, и сам пермский Союз художников давно перестал быть эпицентром художественного развития региона. Это прискорбно, но это факт. Если пермская «художественная политика» будет заключаться в подпитке именно этой группы людей, которые с таким же жаром, как «москвичи», стремятся к монополизму и узурпации «культурного бюджета», то и это тупик.

«Фрейдистские оговорки» - замечательная вещь. Справедливо оспаривая право Марата Гельмана участвовать в отборе пермских работ на приволжскую окружную выставку, руководители пермского Союза художников даже не сомневаются, что это право принадлежит исключительно им, тогда как сами они представляют всего лишь часть пермского художественного сообщества, хоть и значимую. Причём, настаивая на своём «первородном праве», они выдвигают в общем то смешное в современном художественном мире основание в виде поголовного высшего профессионального образования своих членов. В Перми есть художники с таким же образованием, но не члены Союза, и есть замечательные художники, не получившие такого образования, и тоже не члены Союза.

Главное для «пермских культурных властей» - не метаться между пришлым «актуальным» и местным «традиционным» искусством, а, замирив тех и других в их нишах, заняться, наконец, выискиванием и поддержкой «новых молодых» (есть ведь и «старые молодые»). Поэтому: конкурсы, конкурсы и конкурсы, премии, премии и премии, творческие командировки, мастер-классы, амбициозные дискуссии, стипендии для обучения лучших в лучших художественных вузах и т.д. И, конечно же, поощрение арт-бизнеса, внятные усилия по формированию инфраструктуры вожделенного «пермского арт-рынка».

***

В своё время «варяги» оказались полезны России, но именно потому, что были ассимилированы - из «чужих» превращены в «своих».

Игорь Аверкиев

P. S.

Уважаемые члены «Конгресса пермской интеллигенции», я многих из вас знаю и искренне уважаю, и это действительно здорово и правильно, что вы объединились. Одна только просьба - смените название. Я тоже считаю себя интеллигентом, но я не делегировал вам права выступать от моего имени, как и многие тысячи других пермяков, предпочитающих эту самоидентификацию. Или ВЫ теперь будете определять, кто интеллигент, а кто нет? Самочинно выступать от имени неограниченного числа людей - это политическое варварство. Будьте интеллигентными людьми – смените название. Вариантов ведь бесчисленное множество. Можно стать «Союзом 23 апреля», «Комитетом за возрождение пермской культуры», группой «Анти-Мильграм» и т.д. и т.п.

[1] Новый компаньон. № 15 (549) от 21.04.2009 (http://www.nk.perm.ru/)

[2] На мой вкус, искусство в «Евангельском проекте» примостилось в правом ближнем углу второго этажа в виде необыкновенно живописной кучи типографско-художнического мусора – шикарная, как бы между делом исполненная, инсталляция.

Комментарии

Владимир Киршин 28.04.09 в 17:44:40 пишет:

Уважаемый Игорь Валерьевич. Разделяю Вашу точку зрения, и уже без всяких "но". Ваше эссе свободно от вульгаризмов, которыми нашпигован материал уважаемого Алексея Иванова (даже не знаю, как определить его жанр, разве что – «малява»? Не понимаю, зачем писать о культуре на "фене" и таким подчеркнуто развязным тоном). В развитие темы творческих ресурсов подскажу конкретное имя молодого прозаика, томящееся, как говорится, под спудом: Алексей Лукьянов. Он из Соликамска родом, но из этого замечательного города он давно вырос. Ехать в столицу не хочет из принципа (тот принцип - отдельная тема). И вот вам драма: Бог дал парню талант увидеть и отобразить жизнь, а черт запер его в "чулане" пермской провинции. Конечно, мы с вами понимаем, что нет места романтичнее чулана, - и вот Алексей пишет вкусную прозу - гениальные полноцветные повести в тончайшей бытовой нюансировке... Которые неизменно кончаются вселенской катастрофой, неким взрывом или потопом - выходом на новый уровень существования. Спасти талант Лукьянова может только кругосветное путешествие. Или командировка в Италию. Слышу гогот обывателей: «Чего захотел!». И уже не драма, а трагедия в том, что ничего-то я не захотел. И Алеша тоже все меньше чего-то хочет… Уважаемый губернатор нашего края однажды в публичном выступлении заявил, что «культура должна научиться зарабатывать деньги!». Пермяки - чиновники и лояльные художники - кинулись выполнять циркуляр, закрывать нерентабельные музеи, ляпать попсовые проекты и т.д. Чего тут больше: глупости или подлости? И как это остановить невооруженным путем? С уважением, Владимир Киршин.