НОВОСТИ

09.09.16. Новый сайт ПГП на PGPALATA.RU >>

08.09.16. Павел Селуков: «Пермские котики станут жителями Европы» Подробнее >>

08.09.16. Пермяки продолжают оспаривать строительство высотки у Черняевского леса Подробнее >>

08.09.16. В Чусовом появятся 54 контейнера для сбора пластика Подробнее >>

08.09.16. Жителям Перми расскажут об управленческих технологиях и их применении в некоммерческом секторе Подробнее >>

08.09.16. Пермские общественные организации могут обновить состав Комиссии по землепользованию и застройке города Подробнее >>

07.09.16. Историческое общество намерено помочь пермяку, осуждённому за реабилитацию нацизма Подробнее >>

07.09.16. До открытия в Перми «Душевной больницы» для детей осталось чуть больше полугода Подробнее >>

06.09.16. В Перми на Парковом проспекте открылся новый общественный центр Подробнее >>

06.09.16. Павел Селуков: «Мой гепатит» Подробнее >>

Архив новостей

ПИШИТЕ НАМ

palata@pgpalata.org

Темная, безличная справедливость

Дон ДеЛилло, "Имена"

Роман "Имена" принадлежит к тем литературным явлениям американской культуры, которые ставят под сомнение монополию европейской цивилизации на художественное изображение "красоты тоски" внутреннего мира человека. Неразрывная связь человека и его "культурной памяти" является предметом внимания писателей не только европейского континента. Подтверждением этому - романы Дж. Стейнбека, Джером Д. Селинджера, Фрэнсиса С. Фитцджеральда.

Автору этого романа удалось удивительно изящно, без выспренности развернуть сюжетную линию на фоне раздумий на тему "мир - цивилизация - человек". Вместе с тем язык этих философских рассуждений, как у всех выдающихся мифотворцев XX века, например, таких как Толкиен, построен не на системе интеллектуальных силлогизмов, а на художественных образах, которые что-то затрагивают в глубине нашего сознания. Вместе с тем это современный роман, он не выпадает из настоящего времени путем создания собственного "матричного" мира. Проблемы и ситуации, в которые попадают его герои, - это повседневные проблемы людей второй половины XX века. Они ничуть не более значимы, чем те, с которыми могли бы столкнуться мы. И в этом заключается особое очарование романа. В повседневной суете его персонажи живут согласно представлению Марка Аврелия о совершенстве человеческого бытия: "Как хорошо бы жить так, как будто живешь последний день: никуда не торопиться, не быть равнодушным, совершать только те поступки, что подсказывает тебе сердце". Правда, объясняя очарование романа, можно поговорить об особой роли географического эффекта в романе. Действие в основном разворачивается или тесно связано с местом, которое принято считать "колыбелью западной цивилизации", в Греции. Греческое солнце и небо, как рентгеновский аппарат, высвечивают архетипы, лежащие в основе западной цивилизации.

С другой стороны, краткое изложение сюжетной линии романа может создать впечатление американского триллера, местом действия которого стала значительная часть евразийского континента. Герой романа, американец, решая проблемы сохранения своего брака, отправляется за своей женой в Европу, где сталкивается с таинственной сектой, убивающей людей - на основе совпадений имени человека и места его географического проживания. Волей обстоятельств он начинает собственное расследование деятельности убийц. Но эта сюжетная линия в романе имеет не больше значения, чем нить Ариадны для поиска чудовища. Автор ведет своего героя не в поисках реального чудовища, а заставляет искать выход из лабиринта, построенного человеческой цивилизацией, приближая к истокам то западной, то восточной цивилизации и завершая путь на просторах прерий американского континента. И в этом смысле сюжет для автора служит лишь возможностью поговорить о теме "рока" в древнегреческом понимании, темной, безличной справедливости, не заинтересованной в каком-либо частном бытии.

В безграничной широте романа кроются и его слабости. Читатель обнаруживает все больше брешей в той сетке, которую автор набрасывает на окружающий мир. Сквозь эти дыры ускользает нечто, что сделало бы роман идеальным миром, в который можно зайти и жить.