НОВОСТИ

09.09.16. Новый сайт ПГП на PGPALATA.RU >>

08.09.16. Павел Селуков: «Пермские котики станут жителями Европы» Подробнее >>

08.09.16. Пермяки продолжают оспаривать строительство высотки у Черняевского леса Подробнее >>

08.09.16. В Чусовом появятся 54 контейнера для сбора пластика Подробнее >>

08.09.16. Жителям Перми расскажут об управленческих технологиях и их применении в некоммерческом секторе Подробнее >>

08.09.16. Пермские общественные организации могут обновить состав Комиссии по землепользованию и застройке города Подробнее >>

07.09.16. Историческое общество намерено помочь пермяку, осуждённому за реабилитацию нацизма Подробнее >>

07.09.16. До открытия в Перми «Душевной больницы» для детей осталось чуть больше полугода Подробнее >>

06.09.16. В Перми на Парковом проспекте открылся новый общественный центр Подробнее >>

06.09.16. Павел Селуков: «Мой гепатит» Подробнее >>

Архив новостей

ПИШИТЕ НАМ

palata@pgpalata.org

Актуальные публикации

Версия для печати

Будущее милиции - в демилитаризации!

Полностью присоединяясь к оценке состояния российской милиции, приводимой в различных предложениях по ее реформе, вынужден заметить, что предлагаемые меры, даже (предположим невероятное!) в случае их формального одобрения нынешним руководством, не обернутся привычной декоративной «кампанейщиной» и дадут желаемые результаты только в одном единственном случае.

Основное условие успеха комплексной реформы правоохранительных органов – их скорейшая демилитаризация. Построение полицейского корпуса по армейской модели (ориентация на службу государству, а не гражданам; слепое повиновение приказу, даже преступному; военизированная должностная иерархия с той же долгой лестницей званий, рассчитанная на «усредненное» поведение и отбивающая охоту к проявлению инициативы) является главной причиной хронического отчуждения правоохранительных органов от общества и их непрозрачности. То же самое относится и к российской прокуратуре.

Военизированная полиция сегодня существует в тоталитарных и авторитарных государствах, в том числе в постсоветских странах (кроме Восточной Европы и Прибалтики). Единственное исключение в условиях демократии – Чили (наследие Пиночета), но и там процесс демилитаризации полиции уже запущен. В условиях демократии везде – от Канады до Австралии – полиция является гражданской службой, открытой и подотчетной обществу. Строгая дисциплина, обусловленная спецификой службы, не мешает сильным полицейским профсоюзам следить за неукоснительным соблюдением гражданских прав своих членов, что заставляет тех относиться с должным уважением к фундаментальным правам каждого члена общества.

Построение по военному образцу неизбежно превращает организацию в закрытую корпорацию и естественным образом препятствует запуску процесса ее трансформации из “police force” в “police service”, саботирует внедрение эффективных форм гражданского контроля, несмотря на периодические «правильные» декларации с самого верха. Попытки устранения отдельных системных недостатков без замены самой модели способны содействовать решению сиюминутных тактических задач, но не более. Смена руководства способна на время затормозить дальнейшую деградацию службы, но у любого нового руководителя быстро вырабатывается корпоративный интерес, направленный на сохранение и воспроизводство сложившейся системы.

В регионах достаточно высокопоставленных офицеров уже вовлечено в «цивилизационный» процесс, они видят достоинства европейской модели отношений полиции и общества. Но этот процесс не идет вглубь, не достигает рядового милиционера, потому что противоречит принципам военной организации всей службы, нацеленной на беспрекословное повиновение.

Демилитаризация милиции, безусловно, подразумевает кардинальные законодательные и административные новации на федеральном уровне. У «гражданского» полицейского должны появиться иные стимулы, иной «вкус к службе». Полицейский будет ценить свою должность и добросовестно работать только тогда, когда почувствует, что ему в затылок дышит очередь людей, желающих занять его место. Для этого он должен быть гораздо более защищенным, чем в сегодняшних «армейских» условиях, ощущать себя гражданином с должным набором конституционных прав, которые не могут нарушаться по произволу начальства. Он должен почувствовать, что является частью общества, а не членом закрытой корпорации, что граждане, налогоплательщики, вправе рассматривать его как своего защитника.

Но в Кремле не осознают, насколько отсутствие эффективной правоохранительной службы пагубно влияет на развитие страны. Члены Совета помнят, как в феврале 2004 года на встрече тогдашней Комиссии по правам человека при президенте РФ с Владимиром Путиным мы подчеркнули настоятельную необходимость принятия ряда мер, перечисленных в «Рекомендациях». Реакция президента нас удивила. Он спросил, почему необходимо повысить зарплату полицейским, а не, например, медицинским сестрам, которые тоже очень мало получают за свою трудную работу? Тамара Георгиевна Морщакова объяснила Путину, что медицинская сестра сталкивается на работе с опасностью для жизни, например, во время эпидемии, то есть достаточно редко. Полицейский же при добросовестном отношении к службе рискует жизнью и здоровьем гораздо чаще. Медсестра, недовольная своей зарплатой в госучреждении, может перейти в частную фирму и остаться той же медсестрой. Если же с государственной службы уходит правоохранитель, то он перестает быть полицейским.

С тех пор зарплата многих правительственных служащих в центре и на местах возросла неимоверно. Повышение оплаты труда милиционеров за этот период практически всего лишь компенсировало инфляцию.

Давно назревшее реальное (не на бумаге) разделение МВД на федеральную и местную (муниципальную) полицию тоже станет возможным только в процессе демилитаризации, так как иначе воспринимается как покушение на «стройность» существующей системы команды и подчинения. Система и дальше будет успешно сопротивляться всем попыткам приблизить милиционера к обществу, обеспечить более доверительное отношение граждан к милиции.

Конечно же, необходимо вернуть гордое звание «полицейский». Российский страж порядка должен постепенно приучаться к мысли, что он принадлежит к цивилизованному международному полицейскому сообществу и обязан вести себя соответственно.

Демилитаризация службы и превращение ее в police service откроет возможности для создания эффективной системы отбора, серьезной проверки на пригодность к полицейской работе при приеме кандидатов. Существующая практика гарантирует постоянное присутствие в службе большого количества людей с криминальными наклонностями и дефектами психики (как и в армии!). Эти недостатки в разной степени свойственны полиции всех постсоветских стран, подвергнутой в свое время длительной милитаризации: даже в Эстонии, где служба уже стала гражданской, при наведении общественного порядка во время протестной демонстрации по поводу переноса «Бронзового солдата», сопровождавшейся грабежами магазинов, полицией были избиты несколько случайных прохожих. Bad habits die hard.

Сегодня власть, сама нашпигованная вчерашними людьми в погонах, не будет проводить демилитаризацию ОВД: программные статьи министра МВД Нургалиева, которые он начал печатать в июле в «Российской газете», не оставляют на это никаких надежд. Помимо всего прочего, данный процесс подразумевает существенную переориентацию федерального бюджета, чего в ближайшие годы ожидать нереально. Но гласно сформулировать саму идею, сделать ее предметом публичного обсуждения и донести до президента необходимо уже сегодня. Нужно выстраивать стратегию на перспективу, чтобы идея была «под рукой» к моменту, когда она будет востребована.

Борис Пустынцев - председатель правозащитной организации «Гражданский контроль», г. Санкт-Петербург

Источник: http://www.mvdremont.ru